С психологической точки зрения война в Афганистане выступает как экстремальная обстановка, нахождение в которой оказало глубокое воздействие на психику человека и привело к изменениям в личности, поведении. Подобная экстремальная ситуация порождает у человека травматический стресс, который остается и после выхода человека из боевой обстановки.

Этот стресс – один из главных внутренних барьеров на пути к адаптации к мирной жизни после возвращения ветерана со службы. Да, не только сама отправка в Афганистан стала для воинов переломным в психологическом отношении событием, но и возвращение с «войны».

Это возвращение не кончается прибытием в родные края. Экстремальный травматический стресс оставляет глубокие эмоциональные «следы». Эти осколки душевных болей долго держат человека в состоянии внутренней «войны».

У бывшего солдата и дома возникают стрессы, но уже «мирного» происхождения. Воин сталкивается с чиновной черствостью, непониманием, даже осуждением. У него возникают трудности с выбором профессии, сложности в семейных отношениях, в получении образования: он чувствует себя социально не защищенным. Словом, первичный стресс, полученный в боевой обстановке, складывается с вторичным, возникающим после возвращения домой. А в сумме все это создает серьезные трудности при адаптации к «нормальной» жизни.

Такой комплексный стресс, приобретая устойчивость, становится внутренней психологической основой (базой) психологической и социально-психологической дезадаптации человека. Подчеркну ещё раз: это создает серьезные трудности и конфликты в различных сферах жизни. Травматический стресс – первопричина алкоголизации, наркомании, антисоциального поведения некоторых людей. Ликвидация последствий психологического стресса и помощь для послевоенной адаптации является важнейшей задачей не только Союза ветеранов Афганистана, но и всего советского общества.

Многие из этих проблем, не являющихся специфическими для одних ветеранов, могут решаться на местах при соответствующем экономическом субсидировании и поддержке. Скажем протезирование. Нет разницы, повреждена ли нога у человека душманской пулей или потому, что он поскользнулся на скользком московском тротуаре. И том, и в другом случае нужны хорошие протезы, которые давно производятся в мире.

Однако специфика лечения даже органических заболеваний определяется психологическими проблемами ветеранов, то есть последствиями травматического стресса. Думаю, должна быть создана широкая сеть консультативно-психологических служб по освобождению человека от накопленного в Афганистане стресса и проведения мероприятий по социально-психологической адаптации и переадаптации.

В связи с тем, что участник травматических событий оказывается под воздействием стресса и после выхода из экстремальной ситуации, для такого стресса в современной психологии применяется термин «Посттравматическая Стрессовая Реакция» (ПТСР).

Исследования, проведенные нами в Психологической службе, а также данные американских психологов, обследовавших вьетнамских ветеранов показывают, что травматический стресс, возникающий у нормального человека, - это психологический стресс. Потому под посттравматическим стрессом мы понимаем не стресс, порождаемый физической травмой. А интенсивный (потому « травматический»), проявляющийся после (потому и «посттравматический») выхода из психологически травмирующей ситуации.

Итак, «отсроченный стресс» - реакция нормального человека, подвергшегося стрессу экстремальной, анормальной интенсивности, который происходит в зоне военных действий, природных катаклизмов, пожаров, крушений и других катастрофических ситуаций. Поскольку ПТСР – естественная реакция на анормальный стресс, то человек, испытавший его не является психически больным, однако у него возникает ряд специфических психологических и социально-психологических изменений:

1.     личности (внутриличностные конфликты и кризисы),

2.     психических функций (ухудшается память, плохая концентрация),

3.     эмоций – агрессия, раздражительность, гнев, подавленность, депрессия, чувство вины, тревога, страхи и т.д.,

4.     мотивации – зачастую наблюдается преобладание деструктивных форм мотивации над конструктивными,

5.     межличностных отношений – конфликтность отношений в семейной, профессиональной формах общения, изоляция,

6.     поведения – алогичность и непоследовательность поступков, непредсказуемость поведения, рискованность,

7.     ценностей – противоречивость, конфликтность ценностей, ценностно-нравственные кризисы,

8.     алкоголизация, наркотизация, асоциальность поведения,

9.     кошмарные сновидения, расстройство сна,

10. психо-соматические расстройства.

Отсроченная стрессовая реакция может проявляться (или «всплыть на поверхность») и спустя много лет взволновавших его событий. До возникновения стрессовой реакции сам человек может и не обнаруживать у себя (из-за механизмов психологической защиты «Я») явных признаков стресса или дезадаптации, им порожденной.

У одного и того же ветерана не обязательно может наблюдаться весь набор приведенных выше симптомов. Также несчастными являются случаи, когда у ветерана нет явных признаков ПТСР, но тогда он сталкивается с трудностями в разных сферах.

ПТСР и социально-психологическая дезадаптация возникают не только у ветеранов независимо от того, были ли они ранены во время службы или нет, но и у их родственников – родителей, чьи сыновья погибли, чьи дети вернулись домой, но не имеют ПТСР: у детей ветеранов, у других родных и близких. У обследованной нами группы матерей, за редким исключением, наблюдалась бессонница, головные боли, раздражительность, подавленность, страхи и т.д.